Всякий раз, когда смотрю кадры художественного фильма «Бронзовая птица», снятого в 1973 году режиссером Николаем Калининым на киностудии «Беларусьфильм», в моей памяти невольно всплывают картины далекого детства, берег Черного моря, звуки пионерского горна. Смотрю на круглолицего толстячка на экране и невольно улыбаюсь: «Жив ли, курилка? Как сейчас, интересно, выглядишь ты, мой дружок Толя Дашкевич? Помнишь ли весну далекого 73-го, «Артек», наш дружный и веселый 6-й отряд Кипарисной дружины?»
Рассматриваю давние черно-белые фотоснимки и словно окунаюсь в сказку. Не верится, что сорок лет уже пролетело с тех пор, как мы, участники 8-го Всесоюзного сбора юных корреспондентов страны, разъехались по разным уголкам необъятного Советского Союза. Где они нынче? Как сложилась их жизнь?
Многие житейские эпизоды забываются в суете будней, но имена артековских друзей крепко хранит память. Вот на фотоснимке минчанин Толя Дашкевич – восходящая кинозвезда. Ах, как он гордился сыгранной ролью Бяшки (Вовы Баранова) в «Бронзовой птице»!
Вот рядом со мной, под знаменем, – Мирганов Ашур из Ташкента. «Меня можно просто Шуриком звать», – сказал тогда мне черноглазый паренек, протянув руку для знакомства.
А вот, чуть выше, на скале куропаткой примостилась Ирка Богачук из села Глуховцы Винницкой области – самая красивая из девочек нашего отряда. Увы, так и не осмелился признаться ей в своих первых невинных детских симпатиях. На другом камне, рядышком с Иркой, – гомельчанка Катя Кошелева. С ней мы ехали из Гомеля в Симферополь в одном вагоне. Она почти всю дорогу что-то щебетала своим попутчицам, а я, сельский паренек, увидевший первый раз в жизни «живой поезд», лежал партизаном на верхней боковой полке и не отрывался от книги «Порохом пахла земля».
Вот другие мои юные коллеги по перу: Фатима из Северной Осетии, Надя Макина из Липецка, Юзеф Габисов из Чечни. А вот и наша голосистая «рыбачка» – украинка Люда Рыбак из города Коростень. «Хоть поверьте, хоть проверьте, но вчера приснилось мне… » – с каким восторгом, усевшись вокруг костра, мы слушали «Золушку» в её исполнении!..
Всесоюзный пионерский лагерь «Артек» в 70-х годах был на устах у многих советских мальчишек и девчонок. Мне, шестикласснику обычной сельской восьмилетки на Брагинщине, и не мечталось там побывать – сильно хромала успеваемость по математике. Но чудо случилось, и случилось самым неожиданным образом.
С книгами Купалы и Колоса, в отличие от математики, я подружился очень рано, едва научился читать. Нередко засиживался до глубокой ночи. Чуть позже, под впечатлением прочитанных произведений наших классиков, сам написал первое стихотворение. Что-то о природе. Показал свое четверостишие учителю белорусского языка и литературы Николаю Кравченко и услышал слова, от которых будто крылья выросли за спиной:
– Го, браце, дык ты ж у нас паэт!
Николая Демьяновича буквально боготворили все ученики нашей восьмилетки. Высокий, молодой, симпатичный, говорящий на чистом белорусском языке, он словно магнитом притягивал к себе сельскую детвору. Мы все ходили за ним хвостом.
Старшеклассники, когда наступало лето, брали палатки и отправлялись со своим кумиром в походы, а мы, мелюзга, смотрели с завистью путешественникам вслед и тяжело вздыхали. Особенно горевали, когда нас не взяли в поход на родину Ивана Мележа – в деревню Глинище Хойникского района. А так хотелось побывать там, где жил автор полесской хроники «Людзі на балоце».
К большому сожалению, мне так и не удалось повидаться со знаменитым писателем-земляком, но память о нём, нашей с ним переписке осталась на всю жизнь – на моем рабочем столе под стек-
лом и по сей день лежит фотография Ивана Павловича с подписью: «Міколу – з прывітаннем у Конанаўшчыну. Зычу добрых твораў і поспехаў у вучобе! Іван Мележ. 18.04.1975 г.»
Первая поэтическая проба закончилась тем, что и другие ребята потянулись к стихам. Так в нашей школе под руководством Николая Демьяновича начал работать литературный кружок «Криничка». Мелководная криничка и вывела в скором времени на большую воду: мои стихи и заметки начали публиковаться в журнале «Бярозка», в газетах «Піянер Беларусі», «Пионерская правда».
А в середине марта 1973 года, как снег на голову, – телеграмма. Мне, шестикласснику! Перечитал её несколько раз и ничего не понял. Отнёс любимому учителю. Ознакомившись с содержанием теле-граммы, Николай Демьянович улыбнулся, крепко пожал мне руку:
– Віншую! Рыхтуйся, паедзеш на два месяцы ў піянерскі лагер «Артэк»! На восьмы ўсесаюзны збор юнкораў страны. Ох, і пашанцавала ж табе, дружа!
За годы офицерской службы на Дальнем Востоке мне приходилось любоваться разными морями, Тихим океаном, но больше всего я люблю море Черное. Море, которое впервые в жизни увидел 13-летним мальчишкой. Закрою порой глаза и наяву слышу шелест ласковой волны, звуки пионерского горна, будившие нас на утреннюю физзарядку, песни у костра…
На кремнистом артековском пляже Море Черное весело пляшет, Значит радо оно, что друзья собрались Пионерской республики нашей…
Первым делом нас, прибывших в «Артек» юнкоров со всего Союза, сводили в баню, выдали красивую пионерскую форму, разбили по отрядам и дружинам, разместили в спальных корпусах. Постепенно все перезнакомились, и потекла наша яркая юнкоровская жизнь.
Мы встречались с известными поэтами, писателями и композиторами, устраивали спортивные и танцевальные конкурсы, совершили экскурсии в Воронцовский дворец в Алупке и в Никитский ботанический сад, побывали в Ялтинской типографии, в Севастополе. Сколько ярких впечатлений обрушилось на нас! Разве такое забудешь?
Про занятия, между прочим, тоже не забывали. Пионеров всех дружин – «Янтарной», «Хрустальной», «Лазурной», Кипарисовой», «Алмазной» – отвозили утром в школу на автобусах. Уроки проводились в форме беседы, опроса, домашние задания не практиковались.
Питание в столовой тоже было безупречным, но больше всего, помню, мы почему-то дружно налегали на манную кашу с малиновым вареньем.
В воздухе, пропитанном ласковым южным солнцем, царил пьянящий запах миндаля, острые пики кипарисов вонзались в небо, море дышало у подножия Аю-дага и, казалось, не было на свете детворы, счастливее нас.
Но незаметно подошел час расставания. Прощаясь, мы обнимались и не стыдились слез – слишком крепка оказалась артековская дружба.
Домой мы увезли грамоты, дипломы, фотографии. А ещё на добрую память об «Артеке» каждому из нас вручили уголёк из пионерского костра, завернутый в красивую блестящую бумажку.
