Как важно однажды остановиться, крепко подумав: а куда и зачем ты движешься, и кто шагает рядом с тобой.
Девочка Маша из нашего подъезда стала первоклассницей. Новенькая форма, бантики, рюкзак. Девочка всем рассказывала, как в школе хорошо, какая добрая у них учительница, сколько подруг у нее появилось.
Раньше мама уводила Машу в детский сад на целый день, забирала только вечером. Теперь девочка ходила в школу во вторую смену и всю первую половину дня была предоставлена сама себе. Да и из школы возвращалась раньше мамы. Та ежедневно наставляла дочь, уговаривала сидеть в квартире, не разговаривать с незнакомыми людьми на улице. Но уже с утра, как только мама уходила на работу, девочка надевала школьную форму и бродила по двору, ожидая маминого звонка, что пора в школу. Маша очень общительная: беседует с бабушками у подъезда, «помогает» дяде Лене ремонтировать машину, разговаривает с прохожими.
Однажды я увидела, как девочку взял за руку чужой подвыпивший мужчина и повел со двора. Не раз в криминальных сводках читала о том, как пропадали дети, слышала о педофилах, маньяках, убийцах, которые охотились за детьми. Поэтому тут же позвонила Машиной маме на работу, а сама с соседкой Лукиничной пошла искать девочку. Тревога была ложной: «чужой» оказался папой Маши, который не жил с семьей. Плохого он дочери бы не сделал, разве только мог где-нибудь потерять, потому что был пьян. Примчалась испуганная мама, разволновавшись, долго плакала и, наконец, уговорила пожилую соседку смотреть за Машей.
В этом случае все закончилось хорошо.
– Во всем виноват город, – говорит Лукинична, – здесь все чужие. Другое дело – деревня, там никто не пройдет мимо, если видит, что ребёнок без присмотра.
Я вспомнила эпизод, который был прошлой зимой. У подъезда плакала девочка, потерявшая ключи. Ей многие желали помочь, но помощи «чужих» она не хотела, потому что мама не разрешала ей с незнакомцами разговаривать. Оказалось, что мы из одной школы, но друг друга не знаем. Я для девочки – тоже чужая.
– Раньше такого не было, чтобы дети из одной школы не знали друг друга, – посетовала Лукинична, рассказав о шефстве старших детей над младшими в то время, когда училась в школе она. Над первоклассниками-октябрятами брали шефство вожатые пятого класса, а пятый класс опекали комсомольцы восьмого или девятого класса. Комсомольцы приходили на сборы пионерского отряда, пионеры готовили концерты для октябрят.
Я расспросила Лукиничну, чем, например, она – пятиклассница могла помочь первокласснику:
– Переводила через дорогу, ходила в детскую библиотеку и помогала выбрать книгу, потом читала младшей подруге, оберегала её от мальчишек. Но, главное, мы были все свои из одной школы. В обиду младших не давали.
Да, хорошо бы и в нашей современной школе ввести такое шефство, чтобы все стали ближе. Чтобы на улицах города было больше «своих», а не «чужих». Я обязательно занялась бы организацией такого шефства, только в одиннадцатом классе мне уже некогда: надо готовиться к поступлению. Но ребятам из БРСМ надо взять инициативу в свои руки и организовать шефство старших над младшими, чтобы не оставлять малышей без поддержки в начале их школьного пути.
