О стойкости характера и силе воли. Девочка Света из многодетной семьи мечтала о море. Когда она оказывалась на колышущемся от ветра поле цветущего льна, ей представлялось, что вокруг морские волны. Поэтому она полюбила синее льняное поле как свою мечту и после восьмилетки подалась учиться на агронома в сельхозтехникум.
Теперь «море» всегда было рядом. По пятам за красивой молодой агрономшей начал ходить светловолосый, с пышной шевелюрой тракторист Володя Гриб. «Будешь за ним как за каменной стеной – присмотрись к парню», – советовал председатель колхоза. Присмотрелась – и через несколько месяцев они сыграли свадьбу.
Светлана и Владимир любили друг друга, у них родились две дочери. Казалось, их ждет счастье на всю жизнь. А ждали сплошные испытания.
Сижу напротив Светланы Гриб в ее доме в Петковичах и слушаю историю, от которой комок подступает к горлу. Ей тяжело рассказывать, но она удерживает себя от слез. Она ведь сильная духом, и «слезы мои мало кто видел». Хочется, чтоб этот рассказ прочитали те, кто ноет по мелкому поводу: вы и близко не сталкивались с подобным грузом бед.
То, что семье пришлось переселиться из чернобыльской зоны (они попали в Петковичи) – далеко не самое страшное. Чернобыль в их жизни наступил раньше: после очередного приступа болей Володю обследовали в онкологическом центре, обнаружили заболевание крови, провели химиотерапию. Врачи дали ему не более десяти лет жизни.
В деревне его почти похоронили: после химиотерапии он был весь желтый и худой – кожа да кости, потерял свои пышные волосы. Откуда взялось заболевание? Как тракторист он много работал с внесением на поля ядохимикатов – скорее всего, причина в этом. Известие о болезни мужа потрясло Светлану, у нее случился микроинфаркт.
Они ведь души друг в друге не чаяли. Она заботилась о нем, он – о ней. С переселением в Петковичи они надеялись, что кошмары уйдут из их жизни. Владимир устроился трактористом в местный совхоз, Светлана работала помощником бригадира фермы, кассиром в бухгалтерии. По поводу того, что она агроном по специальности, а не зоотехник и бухгалтер, отвечает мне, что в сельхозтехникуме их учили всему, в том числе и вождению трактора. «Тогда в техникуме давали знаний, пожалуй, больше, чем сейчас в ином институте», – считает. Под Новый год директор совхоза вручил семье переселенцев ключи от нового благоустроенного дома.
Директор жил неподалеку и подружился с механизатором Владимиром Грибом, который был очень интеллигентным человеком. Ходили семьями один к одному в гости.
Но судьба не являла свою благосклонность и однажды поставила Светлану на колени в прямом смысле слова: прямо на работе сильная боль в спине пронзила ее насквозь. Это был первый приступ дискогенного радикулита. «Обморочное состояние, падаешь, но говоришь себе «Нет! Надо держаться!» и выкарабкиваешься из этого состояния». Просыпаясь ночами, она не чувствовала пальцев на ноге, спины. Только муж знал, сколько страданий она перенесла. Скрючиваясь от болей, просила врачей быстрее сделать операцию, которая откладывалась из-за слабого Светланиного сердца.
Операция в институте нейрохирургии в Минске длилась шесть часов. На вторые сутки Светлана сказала маме, которая всегда была рядом с ней (София Иосифовна и сейчас рядом): «Я не чувствую одной ноги». Через пару месяцев у нее отнялись обе ноги. Это произошло уже дома после реабилитации: хотела подняться на крылечко и упала. Тело до пояса стало мертвым: «Я руками ноги передвигала».
Ее доставили сначала в барановичское отделение неврологии («Медики мою боль через себя пропустили»), потом отправили в Минск. Вердикт врачей, о котором знали мама и муж Светланы, был суров: она не станет больше на ноги (поврежден спинной мозг). Неужели до конца жизни ее ждет инвалидная коляска? Но убеленный сединой профессор-нейрохирург на консультации сказал Светлане: «На 80 процентов исход зависит от вас. Все в человеческих руках. Вы оптимистка, боритесь!»
Испытав шок от состояния, в котором оказалась («Летучая была, а стала не ходячая»), она стиснула зубы и приказала себе: «Я должна встать!» Аппарат улавливал импульсы в правой ноге. Мама две недели массировала ей ноги («Даже руки отекли», – вспоминает София Иосифовна), потом Светлана делала это сама.
Дома она не лежала неподвижно, а стала… ползать. Для нее ползать означало продолжать жить. Светланин отец, наблюдая эту горькую картину, говорил: «Не может, а ползает», и сердце его изболелось за дочь. Светлана выползала из дома и садила цветы, обкладывала клумбу камнями. Она до крови истерла себе коленки. Брат, узнав об этом, подарил ей резиновые наколенники. «Я садила цветы, разбивала палисадник, чтоб не впасть в безысходность и не сойти с ума». Работая на коленях, из камней она выложила мангал в саду. Владимир в этом деле подсобил, нанес завершающие штрихи. Он всегда был ее главной опорой в жизни.
Дочери вышли замуж и жили не в Петковичах. Но родителей не забывали, приезжали, помогали обустраивать тот же палисадник.
Через два месяца правая нога начала оживать – это была искорка надежды. Светлана почувствовала землю под ногами, вернее, под одной ногой. Опираясь на инвалидную коляску, толкая ее впереди себя, она училась ходить на правой ноге, подтягивая левую. «В Минск в центр нейрохирургии я приехала с этой коляской и ходячими ногами. Удивлению врачей не было предела».
Она воспрянула духом. В доме появились поручни на стенах, чтоб Светлана могла передвигаться, держась за них. «Я начала жить». Но тогда она не знала, что начинать жить ей придется еще не раз.
В 2007 году у нее случился инсульт, пропала речь, и парализовало правую сторону. «Сильное головокружение, и я упала. Лежу, все слышу, но ничего сказать не могу. Всё это будто происходило не со мной. Человек после инсульта – что трава».
Ее привезли в больницу. Муж, ошеломленный новым несчастьем, не успев выйти от врачей, потерял сознание. Он перенес инфаркт на ногах, никому из родных ничего не сказав, чтоб не расстраивать. В семье было принято щадить друг друга.
Ей подчинялась только левая рука, а правая безжизненно висела. Светлана разрабатывала ее с тем упорством, на которое была способна. Обслуживала себя с помощью левой руки: цепляясь ею за инвалидную коляску, пересаживалась в средство передвижения и даже готовила еду.
Затем произошла самая страшная трагедия в ее жизни – умер Владимир. Он поехал в лес за дровами и скончался почти мгновенно от очередного инфаркта. Он прожил более двадцати лет из десяти возможных после химиотерапии. Он старался жить изо всех сил, чтоб только не оставить свою боготворимую Светлану одну в том положении, в котором она оказалась. Но его силы не были неисчерпаемыми.
– Он являлся для меня всем – другом, единомышленником, любимым человеком, – убитую горем женщину спасали лекарства.
Еще при жизни Володи Светлана вышила крестиком свою мечту – море. И на обеих картинах на берегу моря были изображены маяки, которые светят и указывают дорогу. Картины очень понравились мужу, и он воскликнул: «Обязательно поедем с тобой на море». Но съездить они так и не успели.
Не стало человека, с которым она хотела бы осуществить свою мечту – побывать на теплом море. Ради чего жить дальше? Где найти маяки в собственной жизни?
На кладбище дочери просили, стоя у могилы отца: «Папа, не забирай от нас маму. Она нам нужна».
Она стала жить ради детей, внуков, которые в ней души не чают и которым она печет вкусные блинчики, ради своей 77-летней матери.
Потом у Светланы был еще один инсульт, вызванный переживаниями из-за скоропостижной смерти двоюродной сестры, с которой дружила. Онемела правая половина лица и вновь отказалась повиноваться правая рука. Светлану отвезли в больницу, а когда выписалась, соседи ее не узнали – настолько слабой та выглядела. Перелом единственной здоровой руки дополнил перечень бед. Ей наложили гипс.
Но Светлана не сдавалась. Ведь она настойчивая: заставила работать пальцы правой руки, хотя и разбила в тренировках несколько чашек и тарелок. Каждый день она делает зарядку для мышц лица, для рук и ног. Соседи поражаются ее мужеству и берут с нее пример. Главное для любого человека – не расклеиваться в трудных жизненных ситуациях.
Мы говорили с ней долго, и я ни разу не ощутила того, что передо мной сидит инвалид первой группы. Это приятная и душевная женщина, готовая подать гостям домашние тапки или открыть банку кофе, невзирая на свои ограниченные физические возможности. Инвалидность присвоена Светлане Гриб бессрочно, и когда-то она восприняла подобную бессрочность как приговор на всю жизнь. Но вера в лучшее всегда вытаскивала ее из мрака злополучных будней.
Она занимается бисероплетением и продолжает вышивать картины. В основном на них изображены цветы. Если раньше фон вышивки был черным, то теперь он сменился на белый. На лице Светланы стала появляться улыбка.
Она согласилась встретиться с журналистом, потому что хотела через газету поблагодарить всех людей, которые помогали и помогают ей сохранять веру в жизнь, поддерживают ее. Это председатель Петковичского сельисполкома Тамара Новыш, социальный работник Наталья Герасимчик, медики, коллектив филиала № 802 «Беларусбанка», подаривший ей незадействованный в работе компьютер.
Находясь двенадцать лет на группе инвалидности, Светлана мечтала когда-нибудь снова стать на каблуки, как в молодости. Недавно она купила себе сапоги, в которых поедет на свадьбу к племяннику. Если не постоять на каблуках, то посидеть она точно сможет. Я сказала ей, что не удивлюсь, если лет эдак через пять увижу ее самостоятельно передвигающейся, не держащейся за стенку и поручни, и в ее доме больше не будет инвалидных колясок. Ведь жажда жизни может горы свернуть. Тем более что Светлана никогда не хотела быть кому-то обузой. Терпения, выдержки и силы воли ей не занимать.
