Почтовая марка – остроумная придумка человечества, угадавшего по запаху паровозного дыма и эстетике револьвера «кольт» о наступлении новой эпохи. Появление почтовой марки стоит в одном ряду с фундаментальными изобретениями XIX века, создавшими остров технической цивилизации.

В 1837 году (165 лет назад) в Вели­кобритании частным образом был опубликован революционный проект почтовой реформы. Автор проекта Роулэнд Хилл предложил ввести предварительную оплату за пере­сылку корреспонденции и установить единый тариф. Естественно, в пала­тах Британского парламента проект Хилла был воспринят как вздор и не­лепость. Главный почтмейстер Коро­левства оценил идею Хилла как са­мую необыкновенную из всех сумас­шедших выдумок.

Консервативный Лондон не ведал, какой силе пытается противостоять. Не Роулэнд Хилл, а новая эпоха ор­ганизовала шквал петиций в защиту назревшей реформы. В результате 6 мая 1840 года, в день продажи пер­вой марки, Р. Хилл сделал в своем дневнике запись: «Встал в 8.00. Про­дают почтовые марки. Большая дав­ка на лондонской почте».

Имя первого собирателя марок до­подлинно не известно. А по поводу того, когда зародилась филателия, киевский писатель Иосиф Левитас повествовал так: «В мае 1968 года с аукциона в Лондоне за 12 тыс. фунт. стерл. было продано письмо, опла­ченное десятью неразрезанными марками, датированное 6 мая 1840 года. Кто мог отправить такое пись­мо, если для его оплаты нужен был всего один «черный пенни»? Вероят­но, коллекционер, стремившийся со­хранить такой конверт».

Одной из национальных англий­ских традиций является коллекцио­нирование ночных горшков. Этот удивительный вид собирательства первоначально прижился в привиле­гированных кругах, очевидно, выра­жая собой память о славных пред­ках, о нежном их возрасте. О зрелом возрасте предков свидетельствова­ли собранные в замках и дворцах картины, гобелены, скульптуры, ру­кописи, драгоценные камни, ору­жие. При всей кажущейся разности этих двух типов коллекций мы легко установим их родственность. И пер­вое собрание, и второе – явление культуры. Первое имеет ценность фамильную. Второе – эстетическую, цивилизованную. В обоих случаях это предметы уникальные. Ценность их для обладателя – в бесспорной подлинности. Жан Бодрийяр в «Си­стеме вещей» отмечал также, что старинной нефункциональной вещи сообщает особую ценность уже сам факт того, что некогда она принад­лежала кому-то знаменитому или могущественному…

Почтовая марка, ставшая в 40–50-е годы предметом собирательства, ни­как не могла быть фамильной релик­вией, не имела ни художественной ценности, ни ценности подлинника, являясь репродукцией, выпущенной огромным тиражом. Собирание ма­рок не могло быть и поиском родовых корней лицами неисторическими.

Для марки все это было впереди. Она была порождением и неосознан­ным символом технического про­гресса, эдаким Базаровым, объявив­шимся в патриархальном семействе. Своим явлением марка знаменовала зарождение новой цивилизации и, как сейчас стало ясно, констатирова­ла возникновение глобальной био­техногенной, технократической системы, внутри которой уже был за­ложен механизм самоуничтожения. Она была черной меткой, предупре­ждением о временах, когда наводне­ния будут захлестывать Центральную Европу, китайские провинции и Мек­сику; когда леса будут полыхать от Львова до Магадана, когда отравле­ние рек, взрывы самолетов и подвод­ных лодок станут банальной хрони­кой текущих событий.

Р. Хилл был похоронен в 1879 году в Вестминстерском аббатстве рядом с изобретателем машины Джеймсом Уаттом. И оба, таким образом, были поставлены современниками в один ряд с Шекспиром и Ньютоном. В 1882 году в лондонском Сити Р. Хил­лу открыли памятник.

Марка обладала явным магнетиз­мом. Через полтора года после ее появления некий молодой человек дал в лондонской газете объявление с просьбой помочь ему собрать не­достающее количество гашеных ма­рок для оклейки ими своей спальни. К тому моменту при содействии дру­зей он собрал их уже 16 тысяч штук. На марках в то время изображался профильный портрет молодой коро­левы Виктории. Представляется, что оригинальный замысел молодого джентльмена оценили не только его друзья, но и лица противоположного пола.

Вслед за Великобританией с 1843 года марки стали выпускать два швейцарских кантона и Бразилия. За последующие 150 лет марки посту­пили в обращение в 260 странах. Первая демонстрация собранных ма­рок отмечена в Брюсселе 1852 году. Филателистический журнал впервые увидел свет в Ливерпуле через 10 лет. В 60-е годы стали возникать и филателистические общества. Пер­вый филателистический словарь вы­шел в Германии в 1867-м, он содер­жал 680 терминов.

В Российской империи марка по­ступила в продажу в декабре 1857-го.

Классический период филателии – время выпуска знаков почтовой оплаты, предназначенных исключи­тельно для нужд почты, – относится к 1840–1875 годам. Функциональ­ность марки этого периода объясня­ет сюжетное изображение: монархи (Великобритания), герб (Россия), основатели государства и президен­ты (США). Правительства не спеши­ли искушать коллекционеров. В Ве­ликобритании первые памятные марки вышли в 1887 году, в Брази­лии в 1900-м – к 400-летию откры­тия страны, в Российской империи памятная серия выпускалась лишь в 1913 году, в честь 300-летия дома Романовых.

Со временем государства начнут активно эксплуатировать филатели­стический интерес, выпуская часть тиража марок специально в расчете на коллекционеров. К этому времени филателия стала целым миром, в ней сложилась своя иерархия ценнос-тей. Например, такие марки, как «Британская Гвиана», «голубой Мав­рикий» и «оранжевый Маврикий», во­шли на равных в мировую элиту рари­тетов, комфортно чувствуя себя в ка­честве лотов на крупнейших аукцио-нах. В марки стало выгодно вклады­вать деньги, и они обрели еще боль­шую притягательность в глазах начи­нающего коллекционера.

Филипп Феррари, собравший все марки, вышедшие до Первой миро­вой, показывал свою коллекцию лишь ближайшим друзьям. Филателия классического типа – это склонность к затаенности, ощущение избранно­сти, отказ метать бисер перед толпой. Коллекции – это мысль и чувст-во. Но «мысль изреченная есть ложь», а о чувстве своем говорить толпе, не знающей азов этого искус­ства, и вовсе немыслимо.

Филателистический бум пришел­ся на 60-е годы минувшего столетия. О феноменальной популярности это­го вида коллекционирования говорит тот факт, что в некоторых странах За­падной Европы филателия как воспи­тательный элемент включалась в программы школ. О популярности филателии в социалистических стра­нах напоминать не приходится. Кол­лекционирование марок всячески приветствовалось и поощрялось.

Государства и частные компании активно провоцировали коллекционе­ров, выпуская красочные марки, ко­торые фактически уже не являлись знаками почтовой оплаты. Выпуск ма­рок для многих государств стал над­ежной статьей дохода, иногда един­ственной. Серьезные коллекцио-неры с иронией относились к соби­ранию подобных марок, называя их «картинками».

Между странами, производивши­ми ходовой товар, развернулась конкурентная борьба. Чтобы при­влечь покупателя, марки выпуска­лись всех геометрических форм (ромб, круг, овал, неправильный многоугольник) и контуров самых невероятных (кокосового ореха, ба­нана, попугая, страны, континента). Марки изготовливались из алюми­ниевой, стальной и серебряной фольги. В 1965-м Габон в память од­ного печального события выпустил марку из золота, вес которой со­ставлял 0,6 грамма, тиражом 50 ты­сяч экземпляров. Это было самое бездарное размещение 30 килог­раммов золота, так как вслед за Га­бонской Республикой до десятка стран выпустили золотые марки.

Но додуматься до золотой марки после того, как придумали алюминие-вую, не революция. Поражает револю­ционность мысли компании, выпус-кавшей марки от имени Королевства Бутан. Для начала они стали изготав­ливать марки со стереоскопическим эффектом. Затем начали выпускать марки-грампластинки с гимном Бу­тана, краткой его историей, народ­ными песнями. Эта же компания при­думала ароматическую марку, пахну­щую розой. В новейшие времена фантазия извлекающих деньги из ни­чего коснулась обратной стороны марки. На нее наносили вместо клея слой ЛСД.

Филателисты любят цитировать афоризм Георгия Димитрова: «Мар­ка – это визитная карточка страны». Возможно. Если не флаг над кора­блем, потому что корабль с таким флагом могут арестовать; если не клеймо «Made in…» на товарах; если не громкое имя писателя, то почему бы и не марка?

К исходу XX века и началу XXI века первоначальная функция почтовой марки быть дешевым знаком оплаты почтовой корреспонденции исчерпа­на. Стоимость пользования элект-ронной почтой через интернет уже и сейчас во много раз дешевле бумаж­ной почты. Само появление термина «бумажная почта» исключительно сим­птоматично, это письмо о финале. Возможно, бумажная почта в т.н. ин­формационной цивилизации станет привилегией людей состоятельных, которые смогут оплачивать свое чуда­чество – держать в руках письма, хра­нящие дыхание любимого человека.