Эта резонансная история вполне могла остаться неизвестной широкой публике, если бы один из основных ее «героев» не стал кричать на каждом углу, что он страдает за свои убеждения. Мол, государство забирает у него дочку за оппозиционные политические взгляды.

К голосу «змагара» тут же присоединились другие представители оппозиции, начавшие причитать  на все лады о том, что нельзя использовать детей в политических интересах. И вот с этой мыслью мы полностью согласны: нельзя использовать детей.  Никому. Тем более родному отцу.

Светлана

А началось всё с трагедии 14-летней Ани Чудинович: девочка лишилась мамы за несколько дней до наступления нового, 2021 года.

Мама Ани Светлана растила ее одна: с отцом она развелась, когда дочке было два года. Просто поняла, что Юрий (так зовут отца) поступкам предпочитает слова: не утруждает себя работой, всем всегда недоволен, может приложиться к бутылке и даже поднять руку на мать своего ребенка. После очередного скандала Светлана без лишних выяснений отношений собрала вещи, подхватила на руки дочурку и ушла. Не остановило ее и то, что уходить-то особенно было некуда. Рано лишившись родителей, полагаться она могла только на себя. И жить решила в оставшемся от отца и матери частном доме, который вскоре был признан непригодным для проживания.

Умеющая держать удар Светлана решила строить кооперативную квартиру, куда вскоре и переехала с маленькой Анечкой. И хотя материально ей было крайне сложно (Юрий не утруждал себя помощью бывшей жене и дочурке, а на алименты Светлана решила не подавать, рассудив, что лучше оставить в покое безработного и скандального бывшего мужа и со всеми трудностями справляться самой), женщина искренне радовалась своему жилью.

Болезнь

Новый удар постиг молодую маму, когда дочке было четыре года. Врачи поставили ей страшный диагноз: опухоль головного мозга. Наверное, лишь сила воли и страх оставить сиротой Анечку позволили Светлане не смириться, а продолжать борьбу за жизнь и отсрочить страшный финал на десять лет…

Смыслом жизни для женщины была ее дочка. Мать водила девочку на танцы, музыку, в бассейн, с удовольствием проводила с ней всё свободное время. При этом умудрялась получать второе высшее образование и периодически ложиться в больницу на очередной курс химиотерапии. В это время Анечку смотрела двоюродная бабушка Наталья, которая и Светлану, и ее дочку считала родными и помогала им как могла.

Ситуация ухудшилась два года назад, когда болезнь начала прогрессировать. Случалось, Светлана не могла встать с постели, и подросшая Аня помогала матери, научилась делать уколы. Бабушка Наталья помогала убраться в квартире, приготовить покушать, постирать.

И хотя даже после получения первой группы инвалидности Светлана пыталась хоть немного подзаработать, финансово им приходилось сложно. Тогда женщина решила подать иск о взыскании алиментов с бывшего мужа. Правда, это ситуацию особенно не поменяло: Юрий не спешил помогать бывшей семье материально. С октября 2019 года до декабря 2020-го он дал Светлане деньги лишь дважды: в первый раз – 1 180 рублей (в июне минувшего года), второй, в августе, – 48 руб­лей. К концу года долгов накопилось больше чем на 1 100 рублей…

Аня и ее мама ощущали поддержку других людей. Наталья Константиновна (бабушка Наташа) тратила на нужды племянницы и ее дочки и свои сбережения, и часть пенсии. Помогали и подруги Светланы, коллеги (до инвалидности она работала заместителем главного бухгалтера на комбинате пищевых продуктов). Случалось, подруги привозили Светлане и продукты, и кастрюльки с приготовленной едой. И денег на карту ей могли закинуть, понимая, как непросто живется женщине.

Аня тоже старалась помочь маме. И однажды приняла решение обрезать свои рыжие косы, чтобы получить за них немного денег…

Объявился отец

А что же папаша? Все эти годы он особо не утруждал себя отцовскими обязанностями, зато не прекращал борьбу с ветряными мельницами, которая особенно усилилась в прошлом году. Юрий завел блог «Точка невозврата», в котором начал вести непримиримый бой с действующей властью. А себя представлял не иначе как кандидатом в Президенты. Критикуя всё происходящее в стране, он ни на миг не задумывался о том, что где-то живет маленькая девочка, остро нуждающаяся в поддержке. Но разве есть дело «великому борцу за народ» до какой-то девочки? Тут, можно сказать, родина в опасности, а вы со своими дочками и алиментами…

Юрий объявился в жизни Ани в самый страшный для нее день – во время похорон мамы. Правда, дочку свою не узнал, а начал спрашивать у подруг: где она? Ни слов сочувствия, ни поддержки девочка не услышала, зато услышала вопрос: «Где твой паспорт? Отдай его мне». И приказ-утверждение: «Теперь я буду распоряжаться твоей жизнью и всем имуществом».

В тот же вечер он заявился в квартиру, где Аня с Натальей Константиновной пытались справиться с обрушившимся на них горем. Как хозяин прошел по квартире, бросил вещи, сел за компьютер и углубился в виртуальный мир. И только после настойчивых просьб дочки оставить ее в покое ушел.

Вернулся на следующий день. И снова вел себя по-хозяйски, сказал, что будет сам решать, как теперь жить дочери. А заодно объявил, что бабушка Наталья, которая поддерживала девочку и ее маму все эти годы, – абсолютно посторонний человек и должна немедленно покинуть квартиру. Мужчина оскорб­лял Наталью Константиновну и только отмахивался от дочки, пытавшейся защитить родного человека: «Не твое дело, ты еще маленькая, чтобы твое слово что-то значило»…

Чтобы избавиться от нежданно возникшего горе-папаши, Анне даже пришлось обращаться за помощью к сотрудникам милиции. Особенно напугали девочку планы Юрия продать и машину, и квартиру и увезти ее то ли в Южный к бабушке, то ли сразу в Польшу.

«Я – блогер…»

Поняв, что дочка вовсе не хочет бросаться ему на шею, Чудинович начал осаждать гимназию № 3, где учится Аня. Во время первого знакомства с социальным педагогом папаша представился так: «Я – Юра Чудинович, блогер, оппозиционный политик и кандидат в Президенты». Добавить, что он – отец Ани, мужчина не посчитал нужным.

Однажды он заявился в гимназию и объявил, что сейчас они пойдут в органы соцзащиты оформлять документы на получение пособия по потере кормильца. Причем поскольку отец теперь является законным представителем дочки, то, по его мнению, пособие должно оформляться на его имя…

В другой раз Чудинович направился прямиком в кабинет директора, где положил заявление на стол: «Я забираю Аню из гимназии». На резонные вопросы директора о том, где же теперь будет учиться девочка и вообще, не разумнее ли в год сдачи экзаменов за 9-й класс оставить ее доучиться в знакомой среде (а не создавать ей дополнительные стрессовые обстоятельства),  папаша заявил, что будущее Анны никого не касается и отвечать на вопросы он не намерен.

Ситуация обострилась до предела 13 января, когда Чудинович заявился в квартиру дочки вместе со своим братом. Мужчины выгнали из дома Наталью Константиновну, всячески оскорбляя ее и не обращая внимания на Аню, бросившуюся на защиту бабушки. А когда по просьбе девочки в квартиру пришла Ирина Мархель, социальный педагог из школы, милиция, Юрий Чудинович не придумал ничего лучше, чем уцепиться за батарею на кухне, крича, что не позволит вывести себя из помещения. Тогда Аня собрала вещи, чтобы ехать в приют. Из собственной квартиры.

– Вы же пугаете дочку, так не получится добиться ее любви! – уговаривала отца Ирина Мархель.

– А причем тут любовь? – искренне не понимал папаша. – Это вы ее просто накрутили, не даете мне общаться с дочерью, потому что я – оппозиционер!

Суд

Результатом этих неприятных событий стал иск, который подала Аня в суд. Девочка просила лишить отца родительских прав. Одновременно она обратилась в управление по образованию с письменным заявлением о том, чтобы ее опекуном назначили двоюродную бабушку Кругленю Наталью Константиновну.

На первом заседании суда Юрий снова кричал о своих политических взглядах и доказывал, что против него организовали заговор. Его то и дело приходилось оттаскивать от дочки, которая сжималась в комок при виде папаши-змагара.

А на второе заседание отец не явился вовсе, отправив отстаивать свои права родного брата. В качестве доказательства участия в воспитании дочери тот предоставил несколько фотографий, датированных 2014 и 2017 годами. На них Аня и ее мама запечатлены в доме бабушки по отцовской линии.

– Да, и я, и мама общались с бабушкой Даной, она и деньги мне передавала, и подарки, но при чем здесь отец? – парировала Аня в суде. – Он мне посторонний человек, за все годы после развода с мамой я видела его только несколько раз…

Иск поддержали и в управлении по образованию Барановичского горисполкома, и представитель Барановичской межрайонной прокуратуры. О том, что девочку опасно доверять заботам такого горе-папаши, говорили и многочисленные свидетели. К такому же выводу пришел и суд Барановичского района и города Барановичи, вынесший решение о лишении Юрия Чудиновича родительских прав в отношении дочки Анны.

Точка или многоточие?

…Глядя на Анну, голубоглазую худощавую девочку-подростка с вьющимися рыжими волосами и прозрачными запястьями, не устаешь удивляться силе ее духа, крепости характера. Понимаешь, что в свои 14 лет она взрослее и рассудительнее не только сверстников, но и многих взрослых, которые, преследуя корыстные интересы, стремясь к управлению целой страной, не могут по-настоящему позаботиться даже об одном близком человеке. И даже горе маленькой девочки для них менее важно, чем возможность попиариться на этом, выставляя себя невинной жертвой «режима», борцом за свободу и справедливость…

Вряд ли эта история окончится решением суда. Можно предположить, что Анне еще придется столкнуться не только с лишенным прав папашей, но и с его родней, которая активно намекает, что имеет все права если не на саму девочку, то на ее имущество точно.  Кроме того, такое решение суда – прекрасная возможность использовать ребенка в своих политических интересах. То есть сделать именно то, что, по мнению блогеров-змагаров, делает государство, защищая Аню.

Ирина СОСНИНА